По прошествии шести дней становится ясно, что вторжение Владимира Путина было основано на заблуждениях относительно Украины, Запада и России. Каким бы ни был исход битвы, Путин развязал силы, которые ослабляют позиции его страны и его собственные.
Во-первых, Путин катастрофически недооценил сплоченность Украины и ее волю к сопротивлению. Когда он объявил войну, он призвал украинские силы сложить оружие. Многие скорее погибли, чем сдались, в то время как многие российские солдаты поступили наоборот. Удвоив свое заблуждение, Путин затем призвал украинскую армию свергнуть президента Владимира Зеленского. Вместо этого украинцы, которые никогда не пользовались огнестрельным оружием, теперь учатся делать этому, как и делать коктейли Молотова для защиты своей страны. Путин непреднамеренно завершает начатую им в 2014 году работу по объединению украинского общества и укреплению его национальной идентичности.
Во-вторых, Путин сильно недооценил сплоченность и решимость Запада. Россия теперь сталкивается с рядом санкций, которые никогда не применялись к крупным экономикам, в частности с замораживанием активов Центрального банка. В политике Германии произошел сейсмический сдвиг: приостановка газопровода «Северный поток — 2», отключение российских компаний от SWIFT и историческое решение отправить оружие в Украину. Как и в конце 1940-х и конце 1970-х годов, чрезмерные действия России высвобождают скрытую силу Запада. Но сейчас эта реакция стала еще сильнее по двум причинам. У Запада теперь есть экономическое оружие, чтобы ударить по России гораздо быстрее и сильнее. И западное единство распространяется на общества, а также на государства. Ни один значительный орган общественного мнения не симпатизирует России. Частные организации и компании добавляют свои собственные спортивные и культурные ограничения к правительственным санкциям.
Угрожающая международному порядку и безопасности Запада российская агрессия почти нигде не пользуется поддержкой.
Крупнейшие азиатские государства подписали новые правила экспортного контроля полупроводников. Ни военные успехи России, ни ее беспорядочная дипломатия перед войной не сделали ее достойным партнером. Тот факт, что Китай воздержался при голосовании в Совете Безопасности ООН 25 февраля, осуждающем вторжение в Украину, является насмешкой над декларацией трехнедельной давности Путина и Си о дружбе «без ограничений». За исключением Беларуси, одной из воюющих сторон, Россия не пользуется видимой поддержкой даже среди постсоветских автократов.
Путин изолирует Россию от всего мира.
В-третьих, Путин недооценил внутреннюю оппозицию. Его война против собратьев-славян — самое непопулярное решение из когда-либо принятых. Заявленные цели — «денацифицировать» страну с демократически избранным президентом-евреем и остановить несуществующий «геноцид» — не вызывают доверия. Несмотря на жестокие репрессии гражданского общества, демонстрации начались в первый день вторжения и три тысячи человек уже арестованы. Государственным СМИ поручено называть вторжение «военной операцией» и цитировать только официальные российские источники. Но, потеряв контроль над все еще пористым информационным пространством, власти начали ограничивать доступ к Twitter и другим социальным сетям.
Что еще более важно, российская элита обеспокоена. Тревожность исходила от высокопоставленных государственных деятелей, которых Путин запугал и унизил на внеочередном телевизионном заседании Совета Безопасности 21 февраля. Ряд знаменитостей выразили свое несогласие с войной. Цунами санкций ударит по всему бизнес-классу, а не только по олигархам, которые начали сигнализировать о своем беспокойстве.
Все это имеет значение, потому что война — это состязание воли, а не только оружия.
На поле боя и в тылу контраст российских опасений и морального духа украинцев будет определять ход конфликта. Но противостояние войне имеет значение и по внутренним причинам. Вторжение, его человеческие жертвы и боль санкций ослабят путинский режим снизу и изнутри.
Вторжение становится большой стратегической ошибкой. По мере того как усиливаются сопротивление Украины, международная изоляция России и изоляция Путина внутри России, Кремль внезапно обнаруживает, что он намного слабее на всех политических фронтах. Это продолжает череду неудач. Когда контролируемая нестабильность посредством оккупации и Минские соглашения провалились, Путин прибегнул к принуждению. Когда принуждение не удалось, он пошел на войну. Война теперь приводит к еще большим негативным последствиям.
Что теперь будет делать Путин?
У Путина есть все основания для того, чтобы закончить войну как можно быстрее. Есть два способа, которыми он мог бы это сделать. Первый, который он сейчас начал пробовать, — это выиграть войну путем резкой эскалации. Но значение победы сейчас менее ясно, чем когда-либо. В то время как Россия может оккупировать Украину с большими человеческими потерями, ни один российский марионеточный режим, который она установит, не будет законным или стабильным. Международная изоляция России и внутренний кризис будут усиливаться.
Второй способ в том, чтобы Путин свернул свои цели и договорился о мире, не дожидаясь смены режима в Киеве.
Но, учитывая одержимость Путина Украиной и поднятые ставки, это было бы унизительной неудачей, о которой он подумал бы только в случае, если бы выживание его собственного режима было под вопросом.
Россия пока несерьезно относится к переговорам, которые она начала с Украиной. Глава российской делегации Владимир Мединский — партийный халтурщик и ничем не примечательный бывший министр культуры, не имеющий ни дипломатического, ни военного опыта. Переговоры — это отвлекающий маневр или, в лучшем случае, прелюдия к вынужденной капитуляции, поскольку Россия усиливает свои неизбирательные нападения на гражданские объекты.
Как и на каждом этапе провала России в Украине, эскалация — это одновременно и самый рискованный курс действий, и единственный, который не гарантирует ухудшения положения России. Ключевой вопрос заключается в том, как далеко Россия теперь зайдет в эскалации. В своем объявлении войны Путин выступил с едва завуалированной ядерной угрозой в отношении внешних сторон этого конфликта. Теперь он перевел ядерные силы России на «особый режим боевого дежурства». В интервью 2018 года о ядерном оружии он сказал: «Если кто-то примет решение уничтожить Россию, мы имеем право ответить. Да, это будет катастрофой для человечества и для всего мира. Но я гражданин России и глава ее государства … Зачем нам нужен мир без России в нем? ’ Чтобы оправдать свое вторжение, Путин заявил, что Украина представляет собой «не только очень реальную угрозу нашим интересам, но и самому существованию нашего государства».
Запад сейчас вооружает Украину и подталкивает финансовую систему России к краху. Эта ситуация более нестабильна и менее предсказуема, чем кризисы времен холодной войны в Венгрии, Берлине и Чехословакии, которые имели стабильные (хотя и жестокие) результаты и не представляли угрозы для внутренней стабильности СССР. Движимый явно видимым, гневным негодованием по отношению к Западу, Путин допускает серьезные просчеты. Мы находимся на неизведанной и пугающей территории.
