Власти Казахстана умеют удивлять соседей словами и действиями, явно несвойственными постсоветским автократиям. Все уже замирали в изумлении, когда в марта 2019 года свой пост добровольно покинул бессменный президент Нурсултан Назарбаев. Теперь замерли снова — когда его преемник Токаев своей рукой сокращает президентские полномочия до одного срока, без возможности переизбрания. Да, на семь, а не на пять лет, как сейчас, но в регионе, где лидеры только думают о том, как остаться у власти, это звучит революционно.
Сейчас возможность оставаться у власти хотя бы на два срока есть во всех странах бывшего СССР, включая Латвию, Литву и Эстонию. Но эксперимент с запретом переизбрания на постсоветском пространстве все-таки был — после революции 2010 года в Киргизии. Алмазбек Атамбаев, который пробыл президентом шесть лет, сначала честно уступил пост Сооронбаю Жээнбекову. Важно упомянуть, что Атамбаев — выходец с севера страны, а Жээнбеков с юга, и передача власти от северянина южанину тоже была сломом устоявшихся традиций. Но, как выяснилось позже, Алмазбек Атамбаев искренне рассчитывал, что сможет манипулировать преемником. Жээнбеков, впрочем оказался не так прост, и все закончилось печально для обоих: Атамбаев оказался в тюрьме, а Жээнбекова вскоре после этого смело очередной волной протестов. Садыр Жапаров, который пришел после них, не только вернул возможность переизбрания, но и укрепил президентскую власть. Иными словами, вернул положение вещей, привычное и естественное для Центральной Азии.
Сказать, что между Назарбаевым и Токаевым произошло нечто подобное, было бы слишком сильным упрощением, но определенное сходство есть.
С 2019 по 2021 год первый президент и его огромное окружение (их обобщенно называли «Библиотека», потому что офис Назарбаева после отставки был в здании университетской библиотеки) пытались сохранить в своих руках рычаги управления, невзирая на смену первого лица. Иногда даже казалось, что в стране действует двоевластие — всем привычный президент Назарбаев и его молодой ставленник, который только изображает политическую самостоятельность.
Это закончилось январскими погромами, главным лозунгом которых стал «Старик, уходи!», что само по себе доказывает — покинув пост президента, Назарбаев ушел не до конца. Вовсе не летом 2019, а именно зимой 2022 года, когда с улиц Алматы смыли кровь и убрали сожженные автомобили, родственники первого президента впервые почувствовали себя неуютно и стали лишаться должностей. А чуть позже Нурсултан Назарбаев даже дал интервью, в котором одобрил уголовное преследование членов своей семьи, если те действительно в чем-то виноваты.
Все это выглядело как полный провал иллюзий о мирной и ответственной передаче власти к преемнику и наталкивало на мысль — если Владимир Путин и присматривался к казахстанскому примеру, то теперь надеяться что похожий сценарий в России глупо.
Нынешнее заявление Токаева о досрочных президентских и парламентских выборах (первые пройдут осенью, вторые — в первой половине 2023 года) вызвало удивление в первую очередь потому, что в стране только что прошел конституционный референдум, лозунгами которого было системное обновление государства и социальная справедливость. Одной из самых запоминающихся поправок было полное исключение из Конституции упоминания о Назарбаеве, как об исторической фигуре и Лидере нации (по-казахски — Елбасы). Референдум выглядел как попытка перевернуть печальную страницу истории и начать новую — с президентом Токаевым, которые избавился от имиджа наследника и выступает за планомерную демократизацию страны.
Но, по всей видимости, Токаев счел июньский референдум недостаточным подтверждением легитимности и решил закрепить результат старым и проверенным методом — досрочными выборами. Этот шаг рискован, но не потому, что на выборах будет реальная конкуренция, а потому что это слишком сильно напоминает почерк Назарбаева. Он тоже любил назначать досрочные выборы, лукаво объясняя это тем, что «не держится за власть», а на самом деле — чтобы застать оппозиционеров врасплох и забыть о неприятной избирательной процедуре еще на пять лет.
Кроме того, автократ всегда смотрит дальние перспективы. Если выборы пройдут в срок, то есть в 2024 году, то народу придется предъявлять не обещания, а хоть какие-то результаты масштабного обновления страны, о которых так много говорят сейчас. Если же «Новый Казахстан», который обещали построить в 2022 году будет отличаться от старого банальной заменой «назарбаевских», на «токаевских», это может привести к серьезным проблемам. Не могут в Казахстане не думать и о ситуации в регионе. В 2024 году ожидаются президентские выборы в России, и какой будет Россия к этому времени — зависит от результата боевых действий на Украине. Вполне логично ожидать, что ближайшие два года будут сложными, а значит, лучше пусть они выпадут на начало президентского срока, чем на конец.
Но вернемся к главной новости.
Хотя самые запоминающиеся слова в послании Токаева создают впечатление, что правило «7 лет и никаких переизбраний» вступает в силу прямо сейчас, это не так.
При желании поправку о президентских сроках могли бы включить прямо в список изменений, вынесенных на референдум — и тогда бы Конституцию пришлось менять один, а не два раза за год. Но даже без референдума внести поправку в Конституцию в Казахстане очень просто — достаточно того, чтобы ее одобрили ⅔ обеих палат парламента. Сделать это можно в течение недели, максимум месяца — и до внеочередных выборов новых закон вступит в силу.
Однако у Токаева другие планы. «После выборов я вынесу инициативу, ограничивающую полномочия президента одним сроком, на рассмотрение парламента. В случае ее принятия в Казахстане начнется новая политическая эпоха», — сказал он сразу после высокопарных фраз о том, что «ограничение президентского мандата одним сроком обеспечит максимальную нацеленность главы государства на решение стратегических задач общенационального развития».
А если поправка в Конституцию будет принята уже после осенних выборов, то начавшийся президентский срок будет подчиняться еще старым законам. Это подтверждает опыт России: когда президент Дмитрий Медведев увеличил срок президентских полномочий с четырех до шести лет, его самого эта норма не коснулась — она была подготовлена для Владимира Путина, который вернулся в 2012 году. Иными словами, осенью Касым-Жомарт Токаев переизберется на очередной пятилетний срок, а тот, кто победит на выборах 2027 года должен будет оставаться у власти семь лет, и ни годом больше.
Казахстанские эксперты, конечно, сразу же распознали этот трюк, но рассчитывать, что его поймет население, не приходится.
Скорее всего, в голове обывателя плотно отложится красивая цифра 7 и благородное стремление к самоограничению. К тому же послание Токаева было посвящено не только и не столько политической реформе, сколько масштабной социально-экономической программе. Он пообещал поднять минимальную зарплату и пенсию, увеличить период выплат по уходу за ребенком, но главное — начать отчислять 50% ежегодного инвестиционного дохода Национального фонда на накопительные счета всех рожденных детей. Снять их до 18 лет будет нельзя, зато у молодых людей будет возможность оплатить учебу или сделать первый взнос ипотеки.
Очевидно, что все это понравится небогатому населению Казахстана, которое уверенно переизберет Касым-Жомарта Токаева, который к тому же облачился в тогу демократичного и ответственного политика, который при необходимости не боится поспорить с Путиным (чего стоит тезис о «квазигосударственных образованиях», под которыми он имел в виду ДНР и ЛНР), но в целом готов выстраивать диалог и с ним, и с огромной русской общиной Казахстана. Поэтому в послании Токаев призвал «не идти на поводу популистов» и призвал «воспитывать детей, хорошо владеющих и казахским, и русским языками», а после послания сразу же созвонился с Кремлем.
Взявшись за руль с новой силой, Токаев планирует пройти самый сложный участок маршрута и, не отвлекаясь на новые выборы, посмотреть, что будет с Евразией после крупнейшего потрясения, начавшегося в феврале этого года. Потребует ли Россия абсолютной лояльности или позволит и дальше играть в «многовекторность»? Будет ли возможность прокачивать нефть в Европу через Каспийский трубопроводный консорциум, который то и дело закрывается на ремонт? Что будет с транзитом товаров и авиасообщением? Решится ли другой важнейший сосед, Китай, на какие-то решительные действия с Тайванем?
Ответить на эти вопросы сейчас невозможно, но к 2027 году по каждому из них будет определенная ясность. Самому же Токаеву тогда будет 74 года, и он, вероятно, будет готов оставить власть. А если будет нужно, конституционный суд учтиво вынесет вердикт, что так Конституция обновилась, все предыдущие президентские сроки обнуляются, и Токаев имеет право избираться на 7 лет, как и любой другой кандидат.
Верить в то, что на постсоветском пространстве может появиться политик, который сам проведет демократические реформы, и создаст работающие политические институты, действительно соблазнительно, особенно на фоне происходящего в России.
Правда, пока любые вдохновляющие примеры, будь то Грузию, Армения, Киргизия или Украина разбивались о реальность — чтобы удержаться у власти, лидеру приходится включать ручное управление и точечно расправляться с оппонентами.
То, что сейчас делает Токаев, тоже далеко от благородного желания сделать Казахстан успешным государством ценой собственной политической карьеры. Напротив, им движет желание сделать эту карьеру более комфортной. При самом оптимистичном развитии событий, после 2027 президенты Казахстана действительно будут меняться каждые 7 лет, и тогда политическое наследие второго президента страны, карьерного дипломата и интеллигента Касым-Жомарта Токаева будут вспоминать с благодарностью. Но нельзя исключать и того, что эксперимент свернут — как это уже было в соседней Киргизии.
