Между взрывом таинственных беспилотников над Кремлем и прилетом дронов в Москву и на Рублевку прошло менее месяца. Между ними были удар по полигону под Воронежем (ранено 14 военнослужащих), подрывы поездов на российских железных дорогах, вторжение диверсантов в Белгородскую область, обстрелы ее и других приграничных регионов, подрыв автомобиля Захара Прилепина, атака морского беспилотника на разведывательный корабль «Иван Хурс» в Черном море, а также ставшие уже привычными удары по нефтехранилищам и другим инфраструктурным объектам.
Все это, говорят военные эксперты и чиновники, — часть так называемых «формирующих операций», предпринимаемых перед масштабным контрнаступлением украинской армии, которого на фронте ждут уже около двух месяцев. Их цель — отвлечь и рассеять внимание противника, ввести его в заблуждение, заставить «растянуть» силы.
«Операции по отвлечению внимания всегда были частью войны, но сейчас их эффект усиливается социальными медиа, — сказал Financial Times бывший майор армии США Джон Спенсер, который сейчас руководит изучением боевых действий в городских условиях в Институте современной войны в Вест-Пойнте:
Такие украинские операции в серой зоне заставляют Россию тратить ресурсы, военные или информационные. Они действуют как фокусник, ловкость рук которого обманывает зрителя и отвлекает его внимание.
«Успешное наступление начинается с успешного психологического наступления, — сказал газете высокопоставленный украинский чиновник. — Их [россиян] боевой дух и так не на высоте».
По его словам, рейд в Белгородскую область 22 мая «Легиона „Свобода России“» и Русского добровольческого корпуса, воюющих на стороне Украины, был призван показать россиянам, что «их границы не являются непроницаемыми». Атака вызвала взрыв возмущения среди Z-блогеров и военкоров. Они не стеснялись спрашивать, почему возведенная за 10 млрд руб. «засечная черта» у границы не предотвратила прорыв диверсантов, и окатили волной ненависти президентского пресс-секретаря Дмитрия Пескова за его слова о том, что в Кремле «не уполномочены давать какие-то оценки» относительно защитных сооружений. Между тем, «вопросы» к Министерству обороны по поводу дырявых границ появились даже у губернатора Белгородской области Вячеслава Гладкова. В свою очередь, соцсети в Украине пестрели издевательскими сообщениями о создании «Белгородской народной республики».
«Смысл в том, чтобы создать для российских командных структур множество дилемм, — говорит Майк Мартин, бывший офицер британской армии и автор книги «Как вести войну». — Проблемы, такие как прорыв линии фронта, заставляют концентрировать внимание, дилеммы же парализуют».
Российским властям и командирам придется посылать подкрепления то в одно, то в другое место, добавляет Нил Мелвин, аналитик Королевского объединенного института оборонных исследований:
Украинцы стараются растянуть [позиции] русских в разных направлениях, чтобы открыть бреши.
Сделать это особенно важно, поскольку на оккупированных территориях российские войска выстроили эшелонированную оборону, включая противотанковые рвы и заграждения, лабиринты траншей и километры колючей проволоки.
России придется реагировать на прорыв диверсантов, разместить дополнительные части в Белгородской области и держать войска вдоль всей границы, хотя украинцы могут и не планировать там атак, считает Мелвил. «Это требует от нас больших усилий», — сказал Песков про необходимость «в будущем не допускать подобных проникновений».
Цель рейда в Белгородскую область — «подорвать боевой дух» россиян и заставить их рассредоточить войска вдоль границы, подтвердил FT представитель украинской военной разведки. Признаков последнего, впрочем, украинцы пока не видят, добавил он.
Неясно, насколько успешными будут такие операции, но Украина будет их продолжать вкупе с точечными ударами, подрывающими боевой потенциал российской армии, говорят западные официальные лица. Высокопоставленный представитель страны — союзницы Украины сказал FT:
Украинцы пробуют, проверяют, выясняют, что работает, а что нет. Весь смысл этого контрнаступления в том, что ни Россия, ни [западные союзники] не знают, когда именно оно начинается, и сейчас мы видим, как украинцы продолжают заставлять русских гадать.
